После изнурительного дня, мой пасынок размотался на диване. Я, будучи знойной милфой, не могла устоять перед его мужским достоинством. Я жадно пожирала его, мой язык танцевал по его длине, создавая симфонию наслаждения. Его стоны отдавались эхом, когда я погружалась глубже, смакуя каждый дюйм его твердости.